Выше всех
От перспективы, открывающейся с 25-го этажа зеркального небоскреба, захватывает дух и становится довольно жутко. Особенно когда ты находишься не внутри здания, а снаружи, в маленькой металлической корзине, с бортами по пояс. Раздражает все. И ветер, покачивающий эту корзину, очень удачно названную люлькой, и солнце, отражающееся от всей стены и оттого особенно ослепительное. И даже щетка-окномойка в руке раздражает. Как раз ею-то, а не с помощью какой-то хитрой техники и предстоит помыть эту громаду сверху донизу.
Здесь, на высоте птичьего полета, ветер всегда свеж, а происходящее внизу кажется немного игрушечным и схематичным. Если отвлечься от работы и взглянуть вниз, то увидишь, как маленькие человечки-муравьи садятся в игрушечные автомобильчики, которые скапливаются на Вантовом мосту в игрушечные пробки.
Был ли дождь на 20-м этаже?
…Большая капля воды, сорвавшаяся с окномойки, летит вниз и теряется в перспективе где-то на уровне 15-го этажа. На мой неискушенный взгляд, небоскреб после вчерашнего дождя уж больно пыльный. Или, может, выше 20-го этажа дождя не было?
- Что ты, – смеется Айнис. – Грязь как раз таки от дождя. Эти стекла только вчера помыли. На Вантовом мосту все время пробки. Выхлопные газы поднимаются вверх, смешиваются с дождевыми каплями и проливаются грязной водой. Так что идеально сверкающих окон в наших условиях и не добиться. Не успеешь помыть, дождь опять все пачкает. Хорошо что у стен прозрачность специально подобранная под нашу погоду. Изнутри стекла слегка затемненные, снаружи – зеркально-блескучие, несмотря на любую пыль.
Мытье одного окна (метр на полтора) занимает приблизительно 3 минуты. Мытье всего здания – два месяца, если работать каждый день. Работают мойщики в две смены. Когда заканчивают, окна, помытые первыми, успевают так запылиться, что хоть начинай все сначала. Однако моют их два раза в год – весной и осенью. Зимой мойка невозможна – вода тут же замерзнет на стекле вместе с грязью. Летом – испаряется быстрее, чем успеваешь вытереть грязь. Так что лучшее время – это осень и весна.
- Особенно трудно отмывается птичий помет, – говорит Айнис. – Такое впечатление, что этих летунов хлебом не корми, дай только погадить с высоты. И так умело при этом ветром пользуются, что начинаешь в них этакий подлый интеллект искать. Вот глянь – только вчера помыл!
На стекле мутной белой кляксой расплывается след птичьей бомбардировки. Тщетно тру его щеткой, смываю водой, прыскаю моющим средством. Удалить въевшуюся в стекло «кляксу» получается, только когда начинаю скоблить ее специальным ножом.
Тут до меня доходит, что во время работы я перестал судорожно хвататься за веревку и за люльку. В принципе, в этом нет ничего криминального – за пояс я пристегнут к страховочному тросу, и даже если люлька внезапно полетит вниз, мы с Айнисом останемся висеть на веревке эдакими недозрелыми грушами, которые, сколько ни тряси дерево, на землю не падают. Для меня эта веревка просто страховка, а вот для Айниса – лифт. Из самой люльки можно управлять движением только по вертикали. А по горизонтали ее надо передвигать с крыши. А чтобы быстро попасть на крышу, окномойщики вылезают из люльки на высоте 25-го этажа и лезут по веревке на 27-й этаж, то есть на крышу здания. Есть и еще одна особенность закрепления этой люльки, требующая навыков скалолазания.
Рекламные страдания
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
Спускающиеся с крыши и держащие люльку тросы задевают светящуюся рекламу Hansabanka . Болтаясь на страховочной веревке в трех метрах от люльки и почти в ста метрах от земли, окномойщики-высотники поправляют тросы так, чтобы они не касались рекламных букв. Берегут при этом не рекламу, как можно было бы подумать, а стальные тросы. У букв острые грани, которые при большой нагрузке довольно легко перетирают тросы. Вот и приходится по нескольку раз в день ползать по отвесной стене и вручную их поправлять.
- В первый раз слезать с крыши небоскреба по веревке довольно страшно, – рассказывает Айнис. – Но падать в первый раз еще страшнее. Даже если ты надежно застрахован и твое падение всего лишь чисто техническая неудача. Как-то весной, когда лед подтаивает и поверхности становятся особенно скользкими, я вместе с другими альпинистами тренировался на башне Алдарторнис. Башня старая, кирпичная кладка выкрашена краской, я в нее пальцами вцепился, а она в труху превратилась. Я немного вниз летел – меньше десяти метров, повис на страховочной веревке. Но испугался здорово, чуть совсем из альпинизма не ушел. Но вот остался и не жалею.
Стабильная высота
Наверху люлька почти не качается и мыть окна легко. Чем ниже спускаешься, тем становится сложнее. Самые неприятные – нижние этажи. Объясняется просто: когда моют окна на нижних этажах, длина троса около 90 метров. Соответственно если ветер начинает раскачивать люльку, то внизу амплитуда колебания больше. Иногда она достигает 5- 10 метров. Летают окномойщики от окна к окну под удивленными взглядами клерков и руками за окна цепляются, чтоб не дай бог не побить то, что нужно вымыть.
- Первые дни были самые интересные, – говорит Айнис. – Помыли мы метров тридцать, видим, по Даугаве волны пошли с белыми барашками. Но мы были с подветренной стороны, да и на высоте ветер не чувствуется. Но все же на всякий случай решили спуститься, чтобы закрепиться на здании поосновательнее, – конструкция, слава богу, позволяет. Стали спускаться, тут нас порывы ветра и достали. Люлька качается, мы от одного окна к другому летаем, отлетаем от здания метра на три, потом мягко так в стену летим, еле руками самортизировали, чтоб люлька по зданию не грохнула. Стекла, конечно, противоударные, и мы их, по идее, повредить не можем, но все равно проверять не хочется. Стоят они совершенно бешеных денег. В общем, болтаемся так на уровне 16-го этажа, что твой воздушный змей. А тут еще и электричество вырубилось… Думали, одному вручную по веревке придется лезть с 16-го этажа на 3-й, чтоб электричество чинить, а второму люльку от раскачиваний удерживать. Но ничего – обошлось. На месте починили.
Нынешний сезон у окномойщиков-высотников в Hansabanka второй. Теперь они уже знают, как и что работает и от чего страховаться. Но работа как была экстремальной – так и осталась. И без специальной альпинистской подготовки на эту работу не берут. И это правильно. Высота шутить не любит.
Справка
Мытьем окон занимаются около 80 рижских фирм и множество частных лиц. Услуги частников дешевле фирменных, но гарантий, что окно будет хорошо вымыто, нет никаких. За мытье стандартного окна в жилом доме вместе с рамой и окном частники берут 2- 3 лата.
Фирмы платят налоги, поэтому их услуги дороже. Так, фирмы плату за помывку окна считают в зависимости от объема работ или от времени, затраченного на мытье. Примерная почасовая оплата обыкновенных окон – 7- 9 латов. Платить за объем выгоднее – разброс цен в зависимости от сложности работ очень большой. Например, в компании Cleanhouseза мытье окон берут от 15 до 50 сантимов за квадратный метр любого окна.
Цена на мытье окон зависит:
- от объема работ, то есть от метража окон;
- от того, надо ли мыть рамы или только стекла, мыть ли только снаружи или с двух сторон, учитывается, одинарное окно или двойное;
- от конструкции окна (стеклопакет, старые деревянные рамы, маленькие окна);
- от географического расположения здания.