Первыми, кто выразил свое согласие, были литовцы (точнее, литовский Сейм), последними по времени – австрийцы и немцы. В этих странах за конституцию ЕС также проголосовали парламенты.
Единственной пока страной, признавшей конституцию ЕС на референдуме, является Испания. 29 мая такая же процедура будет проведена во Франции – и именно тут, в стране-основательнице Евросоюза, вдруг возникли серьезные проблемы.
55% французов настроены против конституции – документа, разработанного, к слову, под непосредственным руководством бывшего президента Франции Валери Жискар дЭстена. Традиционная французская национальная гордость вряд ли играет какую-либо роль: жители страны боятся. Боятся вступления в Евросоюз Турции, боятся безработицы и снижения зарплаты из-за притока дешевой рабочей силы с Востока, боятся безликой брюссельской бюрократической машины, которая обретает все большее влияние в границах ЕС.
Даже французские крестьяне, получающие наибольшие в сообществе дотации из европейской кассы, настроены против принятия конституции ЕС – 60% их намерены забаллотировать референдум. «Для них «да» означает ухудшение положения, в то время как «нет» хотя бы фиксирует статус-кво», – поясняет шеф французской социологической службы Ipsos Жар-Марк Лех.
<TABLE WIDTH=270 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
Президент Жак Ширак, один из наиболее пламенных защитников конституции ЕС, таким состоянием дел, естественно, недоволен и собирается пустить в ход «тяжелую артиллерию». По приглашению правительства во Францию прибыли 800 наиболее известных политиков, общественных деятелей и деятелей искусств, чтобы убедить, по словам лауреата Нобелевской премии Гюнтера Грасса, «дорогих друзей-французов не прятаться за спинами правых или левых националистов».
Столь массированное наступление на всех фронтах, похоже, дает свои результаты – количество сторонников евроконституции во Франции увеличилось, однако положение остается весьма шатким. А ведь стоит французам проголосовать против – и основной закон ЕС не будет стоить даже бумаги, на которой он напечатан.
Подобные мысли внушают страх не столько французскому президенту – как сообщила газета Le Figaro, у Ширака на случай провала референдума уже готов «план Б»: французское «нет» евроконституции не будет означать его падения – «старый хамелеон», как величает его Le Figaro, готов немедленно превратиться из пламенного глобалиста в не менее пламенного поборника национальных интересов. Однако в столице Евросоюза уже потихоньку распространяется уныние. «Больше, шире, важнее» – с этими помпезными целями Европа вынуждена была через год после расширения на восток распрощаться: слишком серьезны оказались сопряженные с ним проблемы, не только экономические, но и в первую очередь политические.
Французское «нет» евроконституции может оказаться одним из решающих гвоздей в гроб европейской идеи. Налогоплательщики Западной Европы более не воодушевляются мыслью иметь общего министра иностранных дел – куда больше их интересуют миллиарды евро, уплывающие из их карманов на восток. Вместе с откочевывающими в Польшу, Чехию и Венгрию фабриками и заводами уплывают и их рабочие места. Политические элиты западноевропейских государств также потихоньку начинают соображать, в какой эксперимент оказались втянуты.
Впрочем, даже если референдум во Франции ратифицируют конституцию Европы, впереди еще множество препятствий, каждое из которых может стать последним, непреодолимым: в Чехии противником основного закона ЕС стал не кто иной, как бывший президент страны Вацлав Клаус, в Великобритании евроскептики из либеральной партии впервые получили достаточно мест в палате общин, чтобы активно влиять на законодательство Соединенного Королевства.
После Франции на очереди окажется референдум в Голландии (1 июня) – и здесь, в стране-соучредителе Европейского экономического сообщества, исход голосования так же неясен, как и у французов. Противники евроконституции в случае своей победы могут добиться прямой противоположности своим устремлениям: 25-тысячная армия брюссельских евробюрократов получит еще больше власти. Некий высокопоставленный чиновник, по словам немецкого журнала Focus,заявил даже: «В конце концов, есть ведь разница, распоряжаюсь ли я из своего брюссельского кабинета судьбами континента от Эстонии до Португалии или являюсь работником незначительного секретариата, в который превращает конституция Еврокомиссию».