Песни собственной крови

Перед рижанами “Аквариум” предстал в усеченном составе: от 11 участников в группе осталось только четыре: БГ, клавишник Борис Рубекин, мультиинструменталист Игорь Тимофеев (электрогитара, флейта, саксофон) и перкуссионист Олег Шар. Плюс приглашенный скрипач. Но отсутствие барабанов и бас-гитары концерту не повредило. А продуманная световая партитура, идеально соответствующая настроению песен (то по-дискотечному легкомысленная, то мрачно-торжественная), превратила его в увлекательное шоу.
Гребенщиков нашел удачную формулу, которой придерживается в своих выступлениях последние годы. Зная, что публика в первую очередь жаждет хитов, вначале он выдает блок старых, известных песен. Затем, удовлетворив первоначальный спрос, исполняет композиции из последнего альбома (причем представлены они в той же очередности, что и на диске). Потом снова идут проверенные хиты, а после короткого перерыва БГ обязательно выходит на бис.
В том, что БГ выложится по полной и не позволит себе схалтурить, поклонники, которые ходят на концерты “Аквариума” из года в год, даже не сомневались: ведь ту музыку, что поет он, можно исполнять либо с полной отдачей, либо никак: сразу будет слышна и усталость и фальшь. Поэтому интригу концерта “Аквариума” составляли две вещи: во-первых, какие песни из своего огромного репертуара БГ выберет на этот раз. А во-вторых, в каких аранжировках они прозвучат. На этот раз из хитов были исполнены “Звезда Аделаида”, “Время Луны”, “Капитан Воронин”. А когда БГ запел “Серебро Господа моего”, аквариумист со стажем, сидевший рядом со мной, изумленно воскликнул: “Вот не ожидал. Он поет ее так редко”. “Серебро”, исполненное с проникновенностью молитвы, стало эмоциональной кульминацией концерта. Кстати, раньше БГ говорил, что эта песня не требует аплодисментов, но в Риге удержаться от них не смогли. Впрочем, и в солнечном альбоме Zoom, Zoom, Zoom кроме африканских напевов и ямайкских отвязных рэгги оказались песни, по выражению Гребенщикова, “требующие сосредоточенности”, например, композиция с митьковским названием “Забадай”. Ну а поскольку самих африканцев на концерт не захватили (в записи альбома принял участие целый хор), отсутствие их фирменных горловых выкриков пришлось компенсировать ударной игрой на имеющихся инструментах. Особенно тут отличился Игорь Тимофеев — выдавал отличные гитарные соло, тут же совершенно естественно переходил к флейте, а в одном из номеров удачно встроил в общую мелодию саксофонную партию.
Ну а БГ прикалывался вовсю: величал зрителей исключительно “милые мои” (причем на разные лады — то как бы благославляя, то с ернической интонацией), молитвенно складывал руки, погружаясь в короткие медитации. А в одном из номеров прожектор так осветил БГ, что на сцене возник силуэт его головы в световом нимбе. И это правильно, ведь в том, что Гребенщиков — живой бог русского рока, теперь уже мало кто сомневается.