Спокойствия на латвийском политическом Олимпе никогда не было. И не экономические или социальные проблемы вызывали бури, на них обычно времени не хватало. Даже при вступлении в Евросоюз не успели подогнать под евростандарты более 400 норм и правил, за что сейчас Латвии угрожают серьезные санкции. Увы, но в парламентской статистике не отражено, сколько оплаченных налогоплательщиками часов затратили депутаты на зализывание исторических травм, проводя дискриминирующие законопроекты и обсуждая откровенно антироссийские, точнее, антирусские декларации и обращения.
Результатом их деятельности явилось то, что Латвия отстала даже от имевших некогда равные стартовые возможности Литвы и Эстонии, оказалась самым нищим государством в Европе и вдобавок проиграла все мыслимые европейские суды. Но зато, как с тревогой констатирует ученый люд, в Латвии создано межэтническое напряжение, способное в любой момент выплеснуться в межэтнические конфликты.
То, что творилось в межнациональной политике в последние месяцы, сезонным обострением не объяснишь. Это в предыдущие годы всплески национализма по весне да по осени случались.
Нынешнее обострение началось в августе прошлого года, когда президент Вайра Вике-Фрейберга получила приглашение Владимира Путина посетить Москву в дни празднования 60-летия Победы над фашизмом. В развязанный национал-радикалами шабаш включились даже умеренные, вполне толерантные политики и академики. И – поразительно! – никто не обсуждал этические, моральные аспекты согласия принять приглашение или отказа от него. И никто даже не прикоснулся к прагматичным экономическим и политическим выгодам предстоящего визита! Увы, сделали все, чтобы довести до точки кипения ситуацию в стране, охладить наметившееся потепление в отношениях с Россией и внести дискомфорт в поездку г-жи Вике-Фрейберги в Москву.
«Все беды этого мира проистекают от глупости», – утверждал Монтень. «Нет ничего страшнее деятельного невежества», – вторил Гете. Не уверен, что добелисы с кирштейнсами, калвитисы с пабриксами знакомы с сентенциями мудрецов и способны их воспринять. Они не восприняли даже то, чему наставлял хотя и не такой мудрый, зато их лучший американский друг и наставник г-н Буш.
Завороженные дипломатическим реверансом в сторону латвийской демократии, ни президент, ни другие официальные лица не «услышали» слова президента Буша: «Государство, которое разделилось на части и не забывает старых обид, не может развиваться и рискует вновь впасть в тиранию. Государство, которое объединяет общими идеалами весь свой народ, умножает свои силы и повышает самосознание». И далее: «Когда Америка покончила в середине 60-х годов прошлого века с сегрегацией, начался ее экономический рост, начался расцвет демократии» . Имеющий уши да услышит! Не услышали. А ведь стараются следовать в кильватере американской политики.
Впрочем, характерный, поддающийся наблюдению признак заболевания ультранационализмом поразил не только уши, но и все мыслительные органы политического истеблишмента, потерявшего чувство реальности и оттого очень спешащего. Иначе как агонией это не назовешь…
На этот «диагноз» натолкнул как всегда прямолинейный министр интеграции г-н Латковскис. Тот самый, который открыто возмущался проступком Индулиса Эмсиса, в канун утверждения своего Кабинета не зашедшего к американскому послу за наставлениями и уточнениями государственных интересов. Нынешний «интерес» правых политиков г-н Латковскис обнародовал при обсуждении в рабочей группе оговорок к Рамочной конвенции по правам нацменьшинств: откладывать ратификацию и внесение в нее оговорок нельзя, т. к. грядут выборы в Сейм и «…вдруг выиграют левые. Мы не знаем, что произойдет после выборов, а пока у власти правая коалиция с четкими установками, надо…» и т. д.
Ну что это, если не агония?
Словарь
АГОНИЯ – состояние, предшествующее наступлению смерти.
@1МЕТАСТАЗ – перенос болезне- творного начала из первичного очага в другие части организма, а также вторичные очаги болезни, образовавшиеся вследствие такого переноса.
Агония? Правые политики завели страну в тупик
Менялись партии и коалиции, менялись и премьеры с министрами. Неизменным оставался лишь политический курс. Европа хотя и щелкала иногда по носу, снисходительно относилась к проделкам местных политиканов: дескать, дитя неразумное. А дитя превратилось в недоросля, который не в ладах не только с географией и историей. И в результате метастазы национализма пропитали латвийское общество. А своевременно неудаленные метастазы приводят в конце концов к агонии. Что, похоже, мы сейчас и наблюдаем.