Шарлотта Рэмплинг: «А надо мной нависает голая Шэрон Стоун!..»

Достаточно вспомнить, что именно она играла героиню в скандальной и эпохальной ленте Лилианы Кавани «Ночной портье». Да и других эпатажных и вместе глубоких ролей у нее в карьере хватает – например, у японского кинопровокатора Нагисы Осимы в фильме «Макс, любовь моя», где у нее завязался бурный роман с шимпанзе… После показа «Лемминга», продвигаемого каннской дирекцией и одобрительно встреченного кинокритиками, Рэмплинг буквально на части разрывали представители мировой прессы.

- Все мои героини мне близки, все они – части близкого мне мира, – говорила она в интервью «Газете», когда ее спросили про то, что же такое «кинообраз Шарлотты Рэмплинг». – В том числе Алис из «Лемминга». Не подумайте, что в моей жизни бывали подобные ситуации: просто я прожила на экране ее судьбу. Страдание, безнадежность, бесконечные шрамы… Она продолжает тот путь, который я начала с первых моих ролей в кино. С этой дороги я никогда не сходила. И не сойду. Мои героини не боятся показать силу своих чувств, не стесняются своей уязвленности.

Мои роли и фильмы помогают мне открывать себя саму, мои ресурсы, желания и возможности. Я учусь многому – о себе, и о жизни, и о других людях. Делать роль, которая ничему не научит, а только принесет известность или деньги, – это не для меня. Меня много раз спрашивали, не боюсь ли я за свою карьеру, а я отвечала, что для меня не существует карьеры: есть только выбор. Я – защитник идеи свободы, пусть даже дикой. Я хочу делать лишь то, что соответствует мне, что мне близко. Тут нет таких понятий, как «правильно» или «неправильно». Это что-то физиологическое, интуитивное. Я бы даже сказала, животное. Иногда я так импульсивно на что-то соглашаюсь, а потом начинаю жалеть. Такая уж я есть. Я – как загнанное животное, дикий зверь в ловушке. Потому он и кидается на других. На тех, кто пытается его приручить.

Разумеется, везде и всегда ее спрашивают о «Ночном портье» – этот шедевр Кавани остался ярчайшей вехой не только в биографии Шарлотты, но и в истории мировой авторской синема.

- Я сама выбрала этот фильм, – говорит она. – Я хотела в нем сняться. Мне было 24 года, у меня был двухмесячный ребенок и совсем не было денег. Проект был ужасно странным, необычным, а мне предлагали роли куда проще. Но я чувствовала, что должна сняться в «Ночном портье». Как же мне это теперь отменить? И зачем? «Ночной портье» – звезда в моей жизни. Кстати, думаю, что если вы сейчас спросите о том же у Лилианы Кавани, она ответит то же, что и я. Годы прошли, она остыла. (Говорят, что Кавани, когда ее много лет продолжали «теребить» «Ночным портье», приходила в ярость и отказывалась говорить об этом фильме. – Прим. ред. )

А вот интересно: признанная суперзвезда авторского, странного и личного кино – хотела бы Шарлотта Рэмплинг сыграть в стопроцентно голливудском блокбастере?

- Как это не хотела бы? – смеется она. – Да я же в нем сейчас снимаюсь! Я имею в виду «Основной инстинкт – 2». Рассказать о сюжете не могу, нельзя. Надо бы мне, кстати, первую часть пересмотреть. Я ее уже плохо помню. Двенадцать лет назад я видела ее здесь, в Канне, а место у меня тогда было во втором, кажется, ряду. Вот и представьте себе, как я сижу, просто раздавленная этими масштабами, а надо мной нависает гигантская голая Шэрон Стоун!.. ( Смеется.) Я, кстати, тут выступаю с ней в паре. Она играет ту же героиню, что и там. Между прочим, этот фильм – как раз о том колдовском обладании, очаровании мужчины женщиной, о котором мы только что говорили. О ситуации, в которой мужчина абсолютно беспомощен перед женщиной. Очень, кстати, жизненной ситуации. Один раз мужчина еще может отказать, но на второй, третий, четвертый раз? Нет.

Что характерно: даже работая с Большим Голливудом, Рэмплинг умудрилась «засветиться» в проекте заведомо провокационном, посвященном пограничным (и криминальным) зонам человеческой сексуальности… А есть ли у нее – с таким-то послужным списком – границы дозволенного?

- Ну разумеется! – отвечает она. – Например, в недавней серии фотографий, сделанных в Германии, я нахожусь рядом с обнаженным мужчиной, одетая в изысканное платье. Если бы мне предложили, напротив, быть обнаженной рядом с одетым мужчиной, я бы точно не согласилась. Ни за что. Границ я не перехожу. Взять хотя бы сцену с пожилым садовником в «Бассейне» Франсуа Озона, в которой я абсолютно обнажена. Я сразу сказала Франсуа: ты делай что хочешь, но при том условии, что я останусь неподвижной. Так и произошло. Если бы двигалась я, а не садовник, это было бы элементарно некрасивым. И не сексуальным. И Озон согласился, хотя до тех пор я его во всем слушалась…