Как ковался «Щит и меч» 1

А в прессе появились материалы об этих фильмах – о лучших и любимейших из них. К таким, разумеется, относился и четырехсерийный телефильм «Щит и меч» (1968). Первая советская лента про разведчиков военных лет, в которой пафоса, штампов и окарикатуривания противника было минимум, зато были острый сюжет, отличные актерские работы, сильные характеры и безусловное уважение к силе и уму врага. И даже песня «С чего начинается Родина» пафосной и дурновкусной совершенно не гляделась – может, из-за своей простоты, может, из-за «непарадного», задушевного голоса Марка Бернеса…

Накануне 9 мая интервью «Газете» дала Валентина Титова – актриса, сыгравшая в «Щите и мече» далеко не главную роль… но ведь одновременно она была и супругой режиссера ленты Владимира Басова.

Басова публика знает, разумеется, прежде всего как актера, причем актера комического плана, как режиссера его помнят немногие. Большинство зрителей удивятся, напомни им о том, что «Щит и меч» – его лента. Как же вышло, что Басов взялся за нее?

- Он был из поколения режиссеров-фронтовиков, – рассказывает Валентина Титова. – Во ВГИКе эти ребята казались взрослыми, хотя пришли в институт двадцатидвухлетними мальчиками. Держались особнячком. Это было своеобразное братство людей, прошедших испытания и вкусивших фронтовой жизни. Отсюда фильмы Басова «Битва в пути», «Тишина». Эпопея «Щит и меч» появилась как продолжение этой темы, хотя здесь в основе лежал закрытый прежде материал – разведка. Раньше был разве что «Подвиг разведчика», когда впервые разрешили раскрыть некие карты. Ну да, достаточно условно, и немцы были чересчур карикатурными… Но ведь «Щит и меч» появился много лет спустя, когда пришло переосмысление войны, когда мы поняли, что страдали все народы. Я считаю, что этот материал заинтересовал Басова не случайно. Кроме того, ему нравился масштаб, огромный фронт работ. Ведь он был трудягой с энергетикой на 300 процентов, и чем тяжелее была тема, тем интереснее ему работалось. Съемки проходили в Европе. Басов вернулся туда, где когда-то шла война, встретился с людьми, ее пережившими. И работали над фильмом те же самые поляки, немцы, венгры, чехи, словаки. Это был едва ли не первый после войны выезд советской киногруппы за границу.

…Между прочим, автор романа, по которому снята лента, Вадим Кожевников, сначала вовсе не собирался писать про разведчиков времен Великой Отечественной. Его привлекала фигура знаменитого Рудольфа Абеля. Но писать про Абеля «напрямую» ему не порекомендовали соответствующие инстанции, и так родился Александр Белов (в фильме замечательно сыгранный Станиславом Любшиным), очень во многом списанный с Абеля, хотя и вобравший черты других знаменитых разведчиков. А в фильме Белов – тоже «в основном Абель»?

- Конечно, – говорит Валентина Титова. – Но тогда расшифровывать это было нельзя. У Владимира Павловича были тайные встречи с представителями разведки – чтобы просто посмотреть им в глаза, посидеть-поговорить. Не больше. То, что они рассказывали, выносить на всеобщее обсуждение было нельзя, снимать в кино – тем более. Была задача – затронуть вклад спецслужбы в дело Победы, при этом тонко обойдя все подробности. Я тоже встречалась с разведчиками уже после фильма и тоже не могу ничего рассказать… Какое у меня сложилось впечатление об этих людях? Вы их никогда не увидите. Это люди без лица, самые незаметные, обычные. В жизни вы пройдете мимо. Они чрезвычайно одарены, потому что могут существовать в двух ипостасях. Абель до самого конца выглядел немцем. Он иначе сидел, ходил, иначе себя держал – эта вышколенность позволила ему продержаться многие годы. Тайная профессия, привлекающая сердца и умы, а уж зрителей – несомненно! Мы все были влюблены в профессию разведчика во время съемок! Я просилась: «Возьмите меня в разведчики!» Мне отвечали: «Вы не годитесь, у вас лицо!» Я спорила: «Если я умоюсь, у меня не будет лица! Все сотру!» – «Нет!»

Как подбирались актеры для ленты? Ведь это первый наш фильм «про шпионов» с таким количеством актерских удач – сильнее в этом отношении разве что снятые на четыре года позже «Семнадцать мгновений». О режиссерских мотивах и выборе Титова говорит:

- Басову обязательно хотелось противопоставить нашим солдатам вышколенную, умную, готовую к войне армию Германии. Накануне войны Россия была не обута, не одета – нищенская! Наша форма – жуть! А у немцев все было доведено до совершенства. Любой человек в форме СС станет красавцем. Молодые немцы, надевая эти френчи, сразу чувствовали, что теперь они что-то значат. У ребят в массовке так горели глаза, будто мы вернулись в 41-й год! Становилось жутковато. Вот как действует настоящая форма! Больше того, годы спустя я узнала, что, оказывается, произвела впечатление на огромное количество мужчин в СССР именно в фильме «Щит и меч».

У меня же и роли-то никакой особенной не было, но мне столько раз говорили: «Как вам форма идет!» А вспомните Аллу Демидову, Людмилу Чурсину, Нину Агапову! После фильма «Никто не хотел умирать» мы открыли для себя литовских актеров, и к нам пришли Масюлис, Будрайтис. Немцы у нас – вышколенные, импозантные, статные мужики. Сразу видно: наступает великая Германия, которая готова смять все на своем пути. А население страны это помнило! Зато наших парней Басов сделал другими – мягкими, почти «ваньками». Но в то же время они были поумнее, подобрее, похитрее. Разноплановость в картине получилась очень удачной.

Долго ли искали Любшина на главную роль? Недолго. Комитет по кинематографии жаждал статного, красивого героя. И когда предъявили им Любшина, все взвыли, особенно женская половина: «Что это? Это ж не герой!» Но у Любшина были необыкновенные глаза, а главное – обаяние и скромная внешность. Никакой феноменальной выправки и мускулов. Это и помогло ему получить роль. Работать с Любшиным было тяжело. Зная, что его улыбка неотра- зима, он пытался улыбаться, а Басов требовал сосредоточенности и конкретности.

…А про то, тяжело ли было вместе с Басовым-режиссером работать над столь трудоемким проектом (четыре серии «Щита и меча» были сняты за два года, причем говорят, что если бы не необходимость всяческих согласований, разрешений на выезд и пр. – то Басов уложился бы и в один) – и одновременно «работать» его, Басова, женой, – Валентина Титова рассказывает так:

- В основном у режиссеров были уникальные жены – тихие, милые, незаметные, серенькие, как птички. Муж не работает – она вяжет платки, делает абажуры. В периоды вынужденных простоев жены буквально спасали. Не я, другие. Мой работал без передышки. Ему без конца давали постановки, для него открывались все двери. Во время съемок фильма «Щит и меч» мне не с кем было оставить сына, и я заявила, что никуда не полечу: «Сын дороже!» Тогда мне быстро сделали документы, и впервые актриса улетела на съемки за границу с ребенком. Я понимала, что какую-то Титову не выпустили бы, но я была женой Басова!

Лишь однажды он пришел испуганный и сказал, что его вызовут на ковер. А все из-за того, что я в райкоме не ответила на вопрос, куда улетел член Политбюро товарищ Кириленко. Это сразило весь райком, и мне не разрешили лететь в Индию на съемки. Басов поехал держать за меня ответ, на него наорали, почему я такая неподкованная. Но вместо подков у меня были двое детей и муж-кинорежиссер, который должен быть вылизан, ухожен, сыт. В доме постоянно толпилось не меньше пятнадцати человек, я всех кормила-поила, потом убиралась, ложилась в три, вставала в шесть. Готовила, гладила, одевала, кого – в школу, кого – на работу. Это важнее, чем следить за перемещениями членов Политбюро.

Были ли поблажки на площадке? Мне? Нет. Другое дело, что я начинала звереть, когда видела, что он сказал что-то неосторожное, что может оскорбить или ранить актерскую душу. Я заставляла извиниться, быть внимательнее. На это со стороны мне говорили: «Ты не имеешь права так себя вести!» Я отвечала: «Уродом мой муж не будет!» Другой раз Басов попытался подражать некоторым «оригиналам» – надел два разных носка. Я отрезала: «Со мной этот номер не пройдет! Талантом можешь блистать сколько хочешь, но носками – нет». Я смотрела на него как родной человек и видела, что ему нужно делать, а что – нет. Обожатели тем временем его обласкивали, съемочная группа так просто наслаждалась одним его присутствием… Но это был мой человек! Я с ним шла домой!..