Судный день 3-й: дуэль теории и практики

«Дело о реформе-2004» в Конституционном суде еще раз показало: государство и народ говорят на разных языках

Как это ни прискорбно, но прения сторон полностью вписывались в канву отношений между властью и русскоязычным обществом: «Вы можете говорить что угодно – мы все равно сделаем по-своему». Посему даже не важно, на каком языке идет разговор – салонном, площадном или юридически-казуистическом. Существенно разнятся подходы и, судя по всему, вместе им не сойтись.


А вот что вызвало вчера недоумение, так это логика дискуссии. По идее именно представителю государства надлежало доказывать, что реформа образования не влечет за собой ухудшения качества знаний и, как следствие, дискриминацию нацменьшинств. Видимо, таких доказательств опытный юрист г-н Кусиньш не нашел, а вместо этого всеми силами старался перевести стрелки на заявителя, вынуждая его доказывать, что знания ухудшаются и нормы нарушаются.

К счастью,  Борис Цилевич и его помощник, талантливый юрист Алексей Димитров, были к этому готовы. В материалах дела фигурируют по меньшей мере семь документов (Конституция ЛР и международные конвенции), которым противоречит наша языковая норма. И Борис Цилевич, и приглашенные персоны – исследователи и практики – за три дня слушаний блестяще доказали, что знания действительно ухудшаются. Вдобавок Борис в своей заключительной речи привел двенадцать фактов в пользу того, что реформа и демократия – две вещи несовместные. Вот некоторые из этих фактов.

Негативное в большинстве своем отношение к скандальной норме со стороны школьников и их родителей – налогоплательщиков, заказчиков образования, людей, которые вправе определять, что нужно их детям.

Нацменьшинства не были включены в обсуждение решения на стадии его выработки, то есть об их эффективном участии говорить не приходится.

Только за время работы 8-го Сейма депутаты от оппозиции шесть (!) раз подавали предложения по либерализации оспариваемой нормы.

Свое отношение к реформе-2004 жители Латвии продемонстрировали в общей сложности на 90 (!) массовых акциях, самая крупная из которых – 1 мая 2004 года – собрала более 30 тысяч человек.

24 сентября 2003 года ЛАШОР передала министру образования Шадурскису 107 тысяч подписей в защиту образования на родном языке. Но министр сказал, что эти подписи нотариально не заверены, а потому их нельзя принять во внимание.

Представитель Сейма утверждает, что диалог идет непрерывно. Между тем это не диалог, а разъяснения, которые к тому же начались лишь после массовых протестов.

Об эффективности Консультативного совета (КС) при минобразе уже было сказано много. Этот орган создан для имитации интенсивного диалога. Последний пример: начатая в августе 2004 и свернутая в сентябре работа над проектом нового закона о школах нацменьшинств. Протесты утихли – закон не нужен?

Отсутствие объективных исследований динамики качества образования со стороны государства и всяческое от них уклонение.

- Латвийское среднее образование базируется на трех принципах – эффективность, качество, доступность, – сказал суду Борис Цилевич. – Но нам приходится констатировать, что с введением реформы все эти принципы нарушаются. Ина Друвиете утверждает, что еще рано проводить экспертизу качества образования. Складывается впечатление, что государство всячески избегает объективного исследования картины. Может, оно не уверено в успехе своего предприятия? Например, билингвизм в основной школе введен в 1999 году, прошло шесть лет – что мешает проанализировать результаты? На практике государство даже не гарантирует качественного преподавания латышского языка как предмета.

- Все аргументы заявителей построены на опасениях, сомнениях и предположениях, – сказал в своем заключительном слове г-н Кусиньш. – Фактически я не услышал здесь ни одного юридического обоснования, подтверждающего, что оспариваемая норма закона об образовании дискриминационна и не соответствует Сатверсме и международным стандартам. Все же здесь Конституционный суд, а не политическая трибуна и не научный семинар. Мы считаем, что законом об образовании не нарушена ни одна норма международного права, ни Сатверсме.

Словом, Кусиньш пытался убедить суд, что и диалоги шли, и участие было, и исследователи работали. А если кто-то этого не заметил, то это их проблемы. Но позвольте, где же тогда результаты? Юрист Сейма сослался на выступление «интегратора» Межса, который накануне сказал: 59 процентов выпускников основной русской школы идут в среднюю, и показатель этот уже несколько лет не меняется. Чем же это не аргумент в пользу того, что знания не ухудшаются? А еще министр Друвиете призвала всех обращаться к ней с конкретной проблемой по реформе, но никто к ней не приходит. Ну разве не доказательство, что все в норме? И вообще, если какой-то педагог плохо учит, то разве в этом виновата пропорция 60/40? По мнению Кусиньша, конечно же, нет.

…Что характерно, после заседания суда оппоненты обменялись крепким рукопожатием и еще долго обсуждали произошедшее, стоя на крыльце Конституционного суда. Шутили, смеялись, подтрунивали друг над другом. Совсем не как жесткие оппоненты, а как обычные люди…

Конституционный суд вынесет свое решение 13 мая.