Простреленная гитара

Этим вопросом задается бывший боец 43-й гвардейской латышской стрелковой дивизии Аркадий Иосифович Глезеров, на чьей груди красуется 21 награда. На днях он отметил свой 81-й день рождения. Ордена и медали дороги ветерану, но есть у него желание: чтобы музей вернул ему его фронтовую гитару, простреленную 6 апреля 1943 немецким снайпером. Она всегда привлекала внимание экскурсантов.

— Случилось это за сутки до моего дня рождения, когда играл по просьбе ребят на бруствере на доставшейся мне от погибшего Яниса Иесалниекса, — вспоминает Аркадий Иосифович. — Или фашистский снайпер стрелял неточно, или пуля, попав в гитару, отклонилась и по касательной прошлась по гвардейскому значку, но этот инструмент спас мне жизнь. Я с ним никогда не расставался. Музею тоже не дарил, у меня попросили гитару временно, к одному из юбилеев Победы. Сколько раз напоминал о том, чтобы вернули дорогую для меня собственность, но все без толку. Теперь-то уж точно заберу, зачем ей пылиться в фондах музея. О нашей 43-й латышской гвардейской дивизии и теперь очень редко вспоминают, а потом наступит полное забвение. Горько забывать ежегодные встречи ветеранов дивизии на Виеталве, куда я всегда ездил с гитарой.

Это теперь стал пессимистом, а в марте 1942 года, когда ему месяца не хватало до 18 лет, добровольцем поехал вступать в латышскую стрелковую дивизию. Высокого – 187 см ростом, плотного спортивного сложения парня, чемпиона Даугавпилса по боксу, взяли в пехоту.
А потом были болота Старой Руссы. В августе помощник командира стрелкового взвода вызвался вместе с другими смельчаками ночью переплыть реку Ловать и выбить фашистов с высоты, которая контролировала находившиеся в низине окопы дивизии.

— Нам удалось близко подползти к немцам, и начался рукопашный бой. Мой верный автомат ППШ спас мне жизнь, но от штыка увернуться не удалось, — вспоминает о первом ранении Аркадий Иосифович.
Второй раз пехотинец был ранен 7 апреля, в канун своего дня рождения, когда поднял взвод в последнюю для себя атаку. Разрывная пуля исковеркала ногу, два раза полоснуло спину. Из боя младшего командира, потерявшего сознание, вынесли на руках. Врачи настаивали на ампутации ноги. Боец отказался. Настроение было совсем никудышное. Гитару не выпускал из рук. Трогал отзывчивые струны, вспоминал о доме, из которого его выгнала война. Уезжали из Даугавпилса последним эшелоном. Семье здорово повезло, а то бы погибли в гетто.

Гитара безотлучно путешествовала по всей стране с выписанным подчистую из госпиталя бойцом, негодным к службе. Вернулся в Даугавпилс, работал в трамвайном управлении, потом еще 36 лет на нынешнем ДауЭРе мастером, учился в вечерней школе, потом в техникуме. Вырастили с женой-москвичкой — брак длится 57 лет — двух сыновей. Они стали офицерами, отслужили свое, но вернуться в Латвию не могут. Сами пенсионеры, есть дети и внуки. Пенсия у Аркадия Иосифовича 81 лат после повышения, у жены – 71 лат. Почти 50 латов уходит на лекарства. На жизнь остается совсем немного. Когда становится совсем тяжко или в доме редкие гости, Аркадий Иосифович берет в руки гитару. Дети подарили взамен меченной войной. Репертуар обширный, и есть в нем место фронтовой песне, которую не смогла оборвать фашистская пуля.