Реформа под судом

Повышенный интерес к судебному процессу придавало присутствие в качестве свидетелей действующего и бывшего министров образования И. Друвиете и К. Шадурскиса, советника еще одного экс–министра С. Анцупова.

Итак, судебный процесс по реформе образования пошел! Нужно отдать должное противникам реформы и тем, кто по долгу службы вынужден им возражать, — сеймовским юристам. Реформа школ нацменьшинств была “препарирована” обеими сторонами, словно на уроке анатомии в медвузе, и это уже первый позитивный результат рассмотрения проблемы в Конституционном суде (КС). Жаль, что власти подобный анализ (“вскрытие” проблемы) не провели год назад, когда языковая пропорция только обсуждалась в сейме. Возможно, в этом случае удалось бы найти более приемлемый для самих нацменьшинств вариант и мы избежали бы и суда, и предшествовавших ему массовых акций протеста школьников. Именно на то, что реформа была запущена без учета мнения самих нацменьшинств, и указывал в своем вчерашнем выступлении в КС  Борис Цилевич.

Имитация диалога, или Все решает политика

Б. Цилевич неоднократно в своей речи упоминал слово “участие”, тогда как его оппонент, глава юридического бюро сейма Гунарс Кусиньш постоянно говорил о “диалоге”. И это вовсе не лексический нюанс, эти слова имеют принципиальное значение в данном судебном разбирательстве. Диалог — всего лишь разговор, в данном случае — диалог власти с заинтересованными сторонами, который ни к чему не обязывает и не несет никаких последствий. Поговорили и разошлись. Возможно, власти такой диалог по вопросу реформы и вели.

Б. Цилевич считает, что диалога здесь явно недостаточно. Важно, чтобы сами нацменьшинства были вовлечены в процесс обсуждения реформы, чтобы они могли влиять на принимаемое решение. Причем под нацменьшинствами понимается привлечение авторитетных представителей лингвистического меньшинства и крупных диаспор нацменьшинств. Конечно, реформа должна была обсуждаться и вводиться при активном участии родителей.

Истцы убеждены, и об этом было заявлено суду, что языковая пропорция принималась в сейме исходя из политических соображений. То есть реформа была изначально политизирована, а значит, о профессиональном подходе к образованию нацменьшинств в данном случае говорить не приходится.

Три последствия реформы

Таким образом, подчеркнул Б. Цилевич, реформа обернулась целым рядом негативных последствий. Последствие первое — возникла реальная угроза (появились и первые конкретные признаки!) снижения качества образования. Реформа может привести к тому, что значительное число учеников вообще не сможет даже закончить среднюю школу.

Последствие второе — появилась угроза сохранению национальной самобытности, идентичности меньшинств, а ведь конституция (статья 114–я) гарантирует нацменьшинствам сохранение их идентичности и культуры. Последствие третье — дезинтеграция общества, рост у нацменьшинств недовольства к политике государства. Хотя истцы и не отрицают, что цель закона была легитимной (лучшее освоение нелатышами госязыка), средства для достижения этой цели были выбраны явно “несоразмерные”. А ведь принцип соразмерности — один из наиважнейших в юриспруденции.

В своем выступлении Б. Цилевич ссылался на целый ряд международных конвенций, в том числе и на Рамочную конвенцию о защите прав нацменьшинств, которые обязывают страну не сужать уже ИМЕЮЩИЕСЯ у нацменьшинств возможности получения образования на родном языке. В данном же случае реформа однозначно эти возможности сузила.

Интересно, что вчера на судебном заседании возникла дискуссия между Б. Цилевичем и Г. Кусиньшем по этой самой идентичности. Г. Кусиньш поинтересовался, как же быть с идентичностью, например, поляка, который учится на русском языке. Тут же этот вопрос дополнил и председатель КС А. Эндзиньш, который спросил, не является ли это последствием советской политики русификации, коль поляк учится на русском языке и связывает себя с этой русской идентичностью. "Историческое прошлое не должно переноситься на нынешнюю ситуацию и являться основой для дискриминации сегодняшнего поколения. Если дедушку-поляка “русифицировали”, то это не значит, что мы сегодня должны его внука насильно превращать обратно в поляка и заставлять против его воли учиться на польском языке. Идентичность — это понятие индивидуальное, каждый сам выбирает, кем он себя хочет ощущать", — сказал Б. Цилевич.

Реформа — это благо?

В свою очередь, Г. Кусиньш в ответном выступлении основной упор делал на известный довод сторонников реформы: пропорция 60:40 должна улучшить владение учениками латышским языком, что повысит и их конкурентоспособность, и их возможность учиться в госвузе и ПТУ, где тоже обучение ведется в основном на госязыке. Г. Кусиньш сослался и на гаагские рекомендации, которые говорят, что нацменьшинства не только имеют право, но и обязаны знать и использовать госязык. И латвийское государство за свой счет предоставляет нацменьшинствам возможность лучше освоить госязык. Г. Кусиньш указал и на то, что у школ есть возможность выбора, какие именно предметы преподавать на латышском. Важный аргумент главы юридического бюро сейма: с момента запуска языковой пропорции (сентябрь 2004–го) прошло слишком мало времени, чтобы можно было говорить о конкретных негативных ее последствиях.

Сегодня слушания продолжатся.